Первый муж Анны Ахматовой – Николай Гумилёв совершил несколько путешествий по Африке. Первое посещение Абиссинии состоялось в 1909–1910 годах, когда поэт проехал из Джибути в город Дире-Дауа и далее в Харар (ныне Харэр). Этот древний святой город – центр мусульманской Абиссинии, четвёртый после Мекки, Медины и Иерусалима город ислама — давно манил Николая Гумилёва.

В 1910–1911 годах поэт посетил Абиссинию во второй раз. Это самое таинственное путешествие поэта. Он точно добрался до столицы – Аддис-Абебы, но его дальнейший путь и сейчас вызывает споры у специалистов. Есть косвенные свидетельства, что он ездил на север страны и посетил Гондэр. Убедительной представляется версия известного исследователя творчества поэта Евгения Степанова: Николай Гумилёв отправился на юг Эфиопии в Каффу, затем достиг озера Рудольфа (ныне Туркана) и вернулся на корабле из кенийского города Момбаса. В пользу этой версии – письма Гумилёва с планами такого путешествия и просьба выслать ему деньги в Момбасу. Впрочем, времени у него было достаточно и на этот сложный поход, и на посещение Гондэра.

В третий поход поэт отправился со своим родственником, фотографом Николаем Сверчковым. Первый задуманный Гумилёвым маршрут через Данакильскую пустыню для исследования неизвестных племён был отклонён из-за дороговизны. Второй маршрут был принят Музеем антропологии и этнографии имени императора Петра Великого Российской Академии наук. Поэт прибыл в Джибути, пересёк часть пустыни Данакиль, добрался до Харара и Гинира и через Дире-Дауа вернулся в Джибути. Это была первая научная российская экспедиция в Африку, из которой Гумилёв привёз богатую этнографическую коллекцию.

На выставке представлены фотоработы Николая Носова из путешествий в Эфиопию (2006 и 2013 годы), Кению, Джибути и Чад. Женщина с озера Рудольфа, на шее у которой висит не крест, а другие символы веры – открывалка для бутылок и сломанные ключи от несуществующей квартиры.  Ожерелья из ракушек каури, которые и сейчас используются как деньги в племени Хаммер. Обручальные кольца на шее – с «ручкой», выделяющей первую жену, и гладкие для остальных жён. На озере Чад поэт точно не был, хотя посвятил ему несколько стихотворений, а жирафа вполне мог встретить в Кении.

Мальчику данакиль теперь не обязательно убивать человека, чтобы стать мужчиной, – достаточно с караваном доставить из пустыни соль. Но в целом, сравнивая фотозарисовки с фотографиями Николая Сверчкова и описаниями в «Африканском дневнике» Гумилёва, можно сделать вывод, что за сто лет в этих краях не так уж много изменилось. Так же легко можно представить поэта ходящим по улицам Джибути, ночующим в пустыне Данакиль, собирающим предметы быта в старом Хараре, знакомящимся с красавицами южных племён Эфиопии, сидящим на берегу озера Рудольфа или любующимся в саванне жирафом…

Анонс