Нас было трое: я, моя жена Ирина и мой старый друг Илья, с которым мы в студенческие годы делали первые шаги в горном туризме. В августе мы отправились на Монблан (4807 м) и стали там очевидцами трагических событий, развернувшихся на склонах горы Гуте (по которой проходит традиционный путь восхождения на Монблан), в так называемом «кулуаре смерти».

Инструктор защёлкнул карабин на тросе перильной страховки и быстро перебежал кулуар. Клиент-англичанин медлил, с опаской всматриваясь в верхнюю часть скального склона, по которому проходит путь подъёма на Монблан. Англичанину предстояло пройти самое опасное место — кулуар шириной около 40 м, по которому каждые 5—10 минут пролетали груды камней. Кулуар можно перебежать за 35 секунд, но камни, падающие с высоты 600 м, летят гораздо быстрее. При этом они, сталкиваясь и налетая на скалы, всё время меняют направление полёта, так что место их падения предугадать невозможно.

Большой Кулуар Гуте

Наконец англичанин цепляется к тросу и начинает траверс. Бежать по конгломератному склону трудно, мужчина падает, встаёт, добегает до небольшого ручья и опять падает. «Камень!» — доносится сверху. «Кам бэк!» — кричит инструктор. Англичанин разворачивается, но понимает, что вернуться назад не успеет. Он падает на склон и сжимается в клубок, закрывая тело рюкзаком и каской. Камни пролетают мимо и он, встав на четвереньки, с ошалевшими от страха глазами выползает под спасительную скалу.

…Мы разбили лагерь на морене у хижины Тет Рус (3167 м) и изучаем путь нашего дальнейшего подъёма к хижине Гуте (3817 м). Происходящее вокруг нравится нам всё меньше. В Европе уже два месяца стоит небывалая жара, техническая сложность маршрутов резко возросла, половину их просто закрыли, но мы-то идём по классическому, самому простому пути восхождения на Монблан! В подтверждение этого из-за скальной гряды появляется новая партия восходителей, одолевшая значительную часть пути на горном трамвае, и налегке направляющаяся к хижине Гуте, служащей штурмовым лагерем при подъёме на вершину.

Канонада не стихает и ночью, причём некоторые камни вылетают из кулуара и с грохотом проносятся по леднику мимо нашей палатки. Под утро становится тише. Встаём в 6 утра, но первая «двойка» уже на стене, приближается к кулуару. Всё грамотно: надо проскочить опасное место, когда камни ещё приморожены к склону и вероятность камнепада не велика. Но как только первый человек доходит до середины кулуара, гора выплёвывает в него порцию щебёнки.

Народ проснулся, собрал вещи и потянулся по снежному склону к кулуару. Опять всё повторяется: перебежки, крики «Камень!», ищущие спасения люди. Ручей, протекающий по склону, и жаркое солнце продолжают свою работу, методично разрушая скалы.

Ледник Мер-де-Глас

Вот обваливается целый гребень. Камни, размером с холодильник, прыгая, несутся по склону. Человек перебегает кулуар и спокойно останавливается у серой скалы, думая, что он в безопасности, но камень отскакивает в его сторону и тело безжизненно повисает на верёвке. Второй камень попадает уже в бездыханное тело.

Обвал очень крупный. Камни перепрыгивают стенки кулуара, догоняя беззащитные фигурки, мечущиеся по склону, и вылетают даже на соседний снежник. Поляки, только что вышедшие на снежный склон, бросают рюкзаки и кубарем, не обращая внимания на трещины, скатываются вниз, преследуемые скачущими камнями.

Быстро появляется красный вертолёт. По верёвке спускается спасатель и начинает эвакуацию. Человека привязывают, поднимают в воздух и на лету втягивают в вертолёт. Очередной обвал, камень попадает в рюкзак спасателя и снаряжение улетает в пропасть. Такая же участь постигает рюкзак одного из альпинистов, в спешке плохо закрепленный к тросу вертолёта. Сильно пострадавшего человека привязывают к какому-то креслу и поднимают в воздух. Видимо, у него перебиты ноги. Труп убитого привязывают к доске и он, обмотанный верёвками, парит в воздухе.

Трагедия разворачивается прямо на глазах у палаточного городка, расположенного у хижины. Народ в шоке. Некоторых бьёт нервная дрожь, одна девушка плачет. Грохочут камни, ревут винты вертолёта.

Несколько часов продолжается эвакуация пострадавших. Спускающиеся от хижины Гуте выстраиваются в огромную очередь на склоне, ожидая возможности пройти вниз. Они — отличная мишень для камнепада, но, к счастью, в том месте пока не сыпет.

Путь на Монблан

К обеду режим подъёма к хижине восстанавливается. Группы, не видевшие трагедию, спокойно поднимаются и идут в кулуар. Постепенно отходят от ужаса и остальные команды и тоже продолжают подъём. Опасаюсь за состояние Ирины. У неё на глазах убило человека и нервное потрясение очень велико. Не уверен, что она завтра сможет продолжить восхождение и пройти кулуар. Да и стоит ли? На Кавказе я бы в такой ситуации точно не пошёл дальше, но здесь, в центре Европы, на таком исхоженном маршруте, при таком скоплении людей, в повторение трагедии как-то не верится, да и жалко сил, потраченных на подготовку к походу. Однако камни по-прежнему падают, люди гибнут (позже я прочитал в «Le dauphine libere», что это была группа из Македонии; один человек был убит, один тяжело травмирован) и неизвестно, какой подарок на мой день рождения гора преподнесёт завтра.

Рядом с нами на бивуак встаёт группа матёрых альпинистов из Польши. Они с недоверием выслушивают наши рассказы о ночной канонаде и говорят, что пойдут в два часа ночи и всё будет нормально; просят, чтобы им не мешали спать. Ночью они встают, слушают грохот обещанного нами камнепада и вновь ложатся спать. Идти ночью — чистое самоубийство. Утром поляки сворачивают лагерь и идут вниз, говоря, что лучше подниматься по более сложному маршруту из Италии, чем испытывать судьбу здесь.

Мы тоже в раздумье, но, в конце концов, решаем, что такие крупные обвалы были связаны с прошедшей накануне грозой и больше не повторятся.

* 8 августа. Именно в этот день в 1786 г. на вершину Монблана впервые поднялись люди — деревенский врач Мишель Паккард и его гид Жан Бальма. Но нам не до истории. Быстро отмечаем мой день рождения (не тащить же мне вверх сюрприз — спрятанную от народа дыню!), собираемся и выходим.

Монблан. На пути к вершине

Натянутый стальной трос снесло камнями, и люди пересекают кулуар по вновь вытоптанной тропе совсем без страховки. Бежать с 30-килограммовым рюкзаком трудно, перехожу кулуар быстрым шагом и, достигнув серой скалы, с облегчением защёлкиваю карабин, встав на самостраховку. Дальше вверх, по скалам, вдоль вертикально натянутого стального троса. Сверху раздаётся крик и мы вжимаемся в скалу. Очередная порция камней проносится мимо по кулуару. Продолжаем путь вверх. Ползём медленно, подниматься по скалам с тяжёлым рюкзаком нелегко. Стальные «перила» провешены почти во всех опасных местах, но от камня это не спасёт. По кулуару регулярно несутся обломки скал и я каждый раз кричу «Камень!», предупреждая идущие ниже группы. Последние 100 м по почти вертикальной скале, и мы обессилено вываливаемся на площадку у хижины Гуте.

Тут полно народу. В хижине мест нет, да мы там и не собирались останавливаться, взяв с собой всё необходимое. Весь гребень снежника заставлен палатками, с трудом находим свободное место и начинаем строить вокруг лагеря снежные стенки. Утром для акклиматизации поднимаемся на вершину Гуте. Спустившись, замечаем, что народу сильно поубавилось. Наверх поднялась только небольшая русская группа. Ребята представились как москвичи, проживающие в Женеве. Они сообщили, что мэр Лезуша издал распоряжение, запрещающее подъём к хижине Гуте, что кроме них никто не поднимался, что по кулуару проходит только спуск и что убито уже пять человек.

Смотрим вниз: в воздухе непрерывно кружит красный спасательный вертолёт. Ситуация сильно ухудшилась, и камни падают уже вдоль всего склона, беспорядочно перелетая из кулуара в кулуар. Склоны сотрясаются от грохота и затягиваются столбами пыли. На маленьком выступе сгрудилась группа человек в тридцать. К ней подлетает вертолёт, цепляет верёвкой человека и поднимает его в кабину. Затем делает небольшой круг над ледником и высаживает пассажиров около хижины Тет Рус. Ко мне подходит француз и говорит, что спуск вниз запрещён. Затем натягивает поперёк тропы верёвку и вешает табличку с какой-то надписью. «А как же спускаться?» — интересуюсь я. «Может, завтра разрешат, а может, начнут эвакуацию вертолётами. Сейчас внизу чиновники считают статистику, если число жертв превышает допустимый порог, начнут эвакуацию, если нет, подождут ещё».

* Решив, что ничего изменить всё равно нельзя, уходим рано утром на Монблан. Выходим в 4 утра и идём последними. Народ встал ещё раньше, и на склоне видны огоньки фонариков. Впрочем, их совсем мало, накануне к хижине почти никто не поднялся. Полнолуние, но луна уже села и совсем темно. Трещины начинаются сразу после хижины Гуте, при выходе на снежный гребень. Некоторые проходят совсем рядом с нашим палаточным городком, так что лучше сразу идти в связках.

Подъём на вершину Гуте (4304 м) идёт по длинному тягучему серпантину. Затем тропа уходит влево, оставляя внизу зону крупных разломов, и выводит на обширное ледовое плато, откуда открывается величественная панорама вершин Монблан, Маудит и Монблан ди Такуль. Внизу виднеется шпиль самой высотной станции канатной дороги на Агюль дю Миди (3842 м).

Тропа на Монблан огибает вершину Гуте почти у её высшей точки и затем спускается на седловину Коль дю Дом. Сюда же выводит путь подъёма через хижину Гран Мюлле, близкий к пути, по которому шли первопроходцы. Но в этом году этот путь кажется почти непроходимым. На леднике Боссон снега мало и перспектива поиска пути в лабиринтах сераков и трещин никого не вдохновляет. Во всяком случае, следов подъёма здесь мы не видели.

Дальше путь идёт вверх. По снежному мосту перешли небольшой бергшрундт и поднялись к закрытой хижине Валле. Отсюда крутой подъём к куполам Бос. На первом взлёте тропа раздваивалась. По совету спускающихся с купола альпинистов, лихо перепрыгнувших через бергшрундт, выбираем левую по ходу. Через большую трещину перебираемся по снежному мосту (попеременная страховка). Затем путь, извиваясь, идёт по гребню. Перед самой вершиной гребень становится довольно острым.

В 9 часов мы на вершине. С другой стороны поднимаются два каталонца. Дойдя до нас, они обнимаются, прыгают и исполняют какой-то замысловатый танец. Мы им рассказываем о ситуации в кулуаре и они, недолго посовещавшись, решают спускаться по пути подъёма. Мы с завистью смотрим им вслед, но тащить рюкзаки через вершину не хочется, газ для горелки почти кончился, да и неизвестно, что нас ожидает на спуске. Поднимаем над вершиной флаг АКБ «Мосуралбанк». Вспоминаем об издательском доме «Ниола-21 век», тоже помогавшем в подготовке к походу. Достаём из рюкзака номер «ВВ» — самой популярной газеты среди вольных путешественников, и делаем традиционную фотографию с газетой на вершине.

Последний вертолет

Возвращаемся в лагерь. Здесь уже никого нет, сиротливо стоят только наши палатки. Чиновники всё же решили начать эвакуацию. Через час улетает последний вертолёт. Звоню по мобильному телефону в Москву, в страховую компанию. Не зря же я оформил не обычную, а альпинистскую страховку и заплатил за неё в три раза больше! Клерк в Москве доброжелательно сообщает, что сейчас выходной и просит позвонить завтра. «Завтра будет поздно, это последний вертолёт» — отвечаю я. «Тогда спускайтесь, но возьмите все необходимые документы». В бешеном темпе запихиваем вещи в рюкзаки и бежим к зависшему над гребнем вертолёту. Летчик долго ругается, говорит, что устал, что это уже его 16-й рейс за день. Но разрешение на эвакуацию людей с хижины Гуте действует только сегодня и завтра он уже не сможет прилететь. Головокружительный спуск вниз, и вот мы уже в долине, на вертолётной базе в Аргентье. Всё позади. Накатывает страшная усталость…

Утренний звонок в страховую компанию развеял все иллюзии. «Раз никто не пострадал, то и страховой случай не наступил, а в горах всегда опасно. Вот если бы у вас зуб заболел, тогда другое дело…»

* Некоторые технические подробности. Зарубежные географы скорректировали границу Европы так, что Эльбрус оказался в Азии и в настоящее время на Западе Монблан считают самой высокой горой Европы. Он находится в Альпах, на границе Франции и Италии. Пути подъёма со стороны Италии довольно сложны, поэтому большинство восходителей поднимается со стороны Франции, из долины Шамони. Заезжают туда обычно тоже через Францию, используя французский коридор в аэропорту швейцарской Женевы. Мы решили попробовать доехать другим путём и до Шамони добирались через Римини. Это самый близкий к Шамони аэропорт, куда прилетают дешёвые чартерные рейсы из Москвы. Билет туда и обратно обошёлся нам в $190 (можно было ещё подождать и купить за $170). Из Римини до Аосты (через Болонию, Милан и Чивассо) мы добирались на электричках. Расписание заранее посмотрели в Интернете на сайте www.trenitalia.com. Если не ехать на скоростных поездах и в 1-м классе, то можно доехать за 30 евро. Билеты проверяют всегда. Кстати, в Италии их нужно компостировать на перроне перед посадкой. Смысл этого нам не смогли объяснить даже итальянцы, но без компостирования билеты недействительны. Поезда часто опаздывают.

В аэропорту наш рейс сильно «трясли» итальянские таможенники. Они просвечивали багаж и радостно отнимали у народа колбасу. Урна наполнилась продуктами очень быстро. Мы были готовы к этому, прочитав в «ВВ» N 59 информацию о введении ЕС запрета на ввоз мясных и молочных продуктов. Но сало мы всё же взяли, справедливо полагая, что в Шамони его не купишь. Просвечивая рюкзак, таможенник обнаружил скрученную верёвку и принял её за гигантскую колбасу. Он очень обрадовался, но после долгого ощупывания рюкзака понял, что ошибся, и передумал распаковывать наши большие баулы.

На паспортном контроле спросили, в каком отеле мы собираемся остановиться. Ответил: «В разных». Попросили показать деньги. Я помахал в воздухе кредитной карточкой и этого оказалось достаточно.

В Римини прилетели после обеда и в Аосту приехали поздно вечером. Автовокзал находится рядом с железнодорожным. Для ночёвки мы сначала выбрали какие-то развалины около станции, но потом выяснили, что это остатки древней римской башни, охраняющейся государством, да и места ровного под палатку там не было. Впрочем, ожидающий утренних рейсов народ спокойно разместился на скамеечках в парке за этой башней. Ночью туда всё время приезжали машины с парочками, под утро начался автоматический полив нашей части парка, но в целом спать было можно.

Из Аосты в Шамони через знаменитый туннель, прорубленный под Альпами, ходит автобус (12,5 евро). Первый автобус отправляется в 8.15, последний — в 16.45. В Шамони мы остановились в кемпинге (19 евро в сутки за троих, в выходные на 3 евро дороже). Большой группе целесообразнее взять апартаменты (40 евро в день за две комнаты со всеми удобствами). Продукты закупали в Шамони, в супермаркете SuperU, цены достаточно приемлемые (1 кг сухарей — 1 евро, дешёвое вино — 1,5 евро), хотя и выше, чем в Москве. Кемпинг-газ продаётся во всех спортивных магазинах и стоит 5—6 евро за баллон 500 г. В этих же магазинах можно взять напрокат практически любое снаряжение (не дёшево).

Классический путь подъёма на Монблан оценивается 2А к.с. и, в принципе, соответствует такой оценке. Упомянутый «кулуар смерти» обычно засыпан снегом и совсем не так грозен. Вертолётчик, вывозивший нас с Гуте, сказал, что летает здесь 11 лет, но ранее ничего подобного не видел. Камни иногда, конечно, падают и каски нужны, но такие большие обвалы не типичны и явно вызваны небывалой жарой.

Скальный участок между хижинами Tет Рус и Гуте был самым опасным участком маршрута. Физически он тоже непрост — часто приходится подтягиваться на руках, что с тяжёлым рюкзаком сделать не легко. Подъём к хижине Tет Рус от конечной остановки горного трамвая идёт по отличной тропе и занимает около трёх часов. На трамвай можно сесть на конечной остановке, в местечке Сен-Жервэ, или на промежуточной, в Белльвю (1801 м), поднявшись туда на канатной дороге из Лезуша (993 м). Билет лучше брать сразу туда и обратно (11,7 евро), так как по цене он почти не отличается от билета в один конец. Подняться можно и пешком — по тропе, проложенной в живописном лесу, но нужно учесть, что ночёвки во Франции в произвольных местах разрешены только на высотах более 2000 м. От Белльвю вверх идёт набитая тропа, на подъём по ней до конечной остановки трамвая «Орлиное гнездо» (2372 м) мы потратили два часа. Билет на трамвай от Белльвю стоит 11,3 евро (туда и обратно).

В 40 минутах ходьбы от конечной остановки трамвая отличные места для стоянки, есть ручей. Здесь многие ночуют, тем не менее вокруг очень чисто, весь мусор народ забирает с собой и уносит до ближайшей хижины, откуда контейнеры с мусором вывозят вертолёты. По поляне бродят дикие козы, людей почти не боятся, подпускают на пару метров.

Следующие места для ночёвок находятся у хижины Baraque Forestiere des Rognes (2788 м), до которой можно подняться от трамвая за полтора часа.

Мы несли всё с собой, но местные обычно ходят налегке и ночуют в хижинах. Ночёвка стоит примерно 20 евро, но хижины часто переполнены и тогда людям приходится спать в спальниках на снегу под открытым небом. Еда в хижинах дорогая, вода стоит 4,5 евро за бутылку в 1,5 л. На Гуте ручьёв нет, так что при составлении раскладки нужно учесть, что придётся топить снег.

Перед восхождением мы сделали акклиматизационный выход к станции Монтенверс (1900 м). Поднимались по какой-то слабой (как нам сказали, «неофициальной») безлюдной тропе и лёгким скалам. Часа через три наконец вылезли на основную тропу и оказались у небольшого ресторанчика с великолепным видом на знаменитый пик Пети Дрю. Поднявшись дальше, мы полюбовались красивым ледником Мер де Глас («Море льда») и траверсом, по так называемому «северному балкону», прошли до станции План де Агюль (2317 м) канатной дороги, ведущей к Aiguille du Midi.

На обратном пути возникли проблемы с ночёвкой в Римини. Все отели и кемпинги были переполнены и мы пошли на пляж. Ночевать и даже находиться на пляжах с 1 часа ночи до 5 утра запрещено, но мы сразу заметили несколько палаток на берегу напротив кемпинга «Максимум». Нелегальные иммигранты из Марокко ставят их вечером и собирают утром. Марокканцы заверили нас, что с полицией сложностей не возникает, и мы отлично выспались перед отлётом.

Николай НОСОВ

Монблан — 2003. Автор — Николай НОСОВ. Вольный Ветер N60 сентябрь 2003.